Первопроходцы тайги

Первопроходцы тайги

Лес - богатство страны, 
Лесное хозяйство - показатель его культуры.

Еще метр, и самолет, оторвавшись от земли, стал набирать высоту. Пассажиры прильнули к иллюминаторам. Так вот какой наш край! Куда ни глянешь - всюду леса. Зеленый их массив перемежается со светло- коричневыми, бурыми, желтоватыми пятнами болот. От болот в лес уходят малахитовыми острыми клиньями распадины, а в них - ручьи, которые дают начало неторопливым таежным рекам. Чем севернее, тем обширнее болотистые разливы. На границе с тундрою под крылом самолета уже не зеленое лесное, а желтовато- серое болотистое море, чем-то похожее на песчаное мелководье. Здесь встречаются островки кочковатого мелколесья, сквозь негустую зелень которого проблескивают лужицы воды.

Там, где нет дорог, леса заселены редко. Лишь охотничьи заимки и поселки лесорубов жмутся к берегам рек. Правда, с каждым годом меньше остается нехоженых лесов, все дальше в лес уходят дороги. Их прокладывают лесозаготовители и геологи. Год-другой, и по соседству с дорогой вырастают поселки.

Южные пейзажи разнообразнее. Темно-зеленым ожерельем леса окружают здесь лазурные озера и квадраты сельскохозяйственных угодий. Сплошные леса тянутся вплоть до 50-й параллели. Пассажирам самолетов, пролетающих над многолесными таежными районами Восточной Сибири, Дальнего Востока и европейского севера, леса кажутся сплошным зеленым морем.

При характеристике территории того или иного края лесоводы пользуются термином "лесистость". Он выражает отношение площади, покрытой лесом, ко всей площади края. Средний показатель лесистости для СССР - 34 процента. Однако она неодинакова для отдельных районов странны. Многолесные имеют лесистость 45 процентов и более (Восточная Сибирь, Дальний Восток, европейский север), лесные - 30-45 процентов (Западная Сибирь и отдельные области европейской части - Владимирская, Горьковская, Калужская, Ярославская, Калининская, Смоленская, Брянская, Псковская, Челябинская, Ульяновская, Рязанская, Пензенская), малолесные - 2-15 процентов (Тульская, Куйбышевская, Тамбовская, Воронежская, Белгородская, Липецкая, Оренбургская, Волгоградская).

В многолесных и лесных районах находятся основные запасы древесины. Здесь работает большинство лесозаготовительных предприятий. Есть в многолесной зоне и совершенно необжитые леса. Попасть в них из-за бездорожья и удаленности нелегко, а вовлечь в эксплуатацию еще труднее. Поэтому они практически недоступны для лесной промышленности и выделены в особую категорию, которая называется резервной. Их площадь 350 миллионов гектаров, или почти треть лесов страны. В недалеком прошлом их было еще больше, но по мере хозяйственного освоения Сибири и Дальнего Востока они все активнее вовлекаются в сферу деятельности человека. За последнее десятилетие, например, включены в эксплуатацию миллионы гектаров резервных лесов в районах Братского и Усть-Илимского лесопромышленных комплексов, северных районов Коми АССР, Красноярского края, Тюменской и других областей. На очереди девственные леса, раскинувшиеся вдоль строящейся Байкало-Амурской магистрали. Глухие таежные дебри, веками служившие приютом лишь для диких зверей, наконец-то становятся полезными человеку. В них создаются лесозаготовительные предприятия, развиваются лесные промыслы, добываются полезные ископаемые. Лесоводов не может все это не радовать. Но вместе с тем они ясно представляют себе всю меру ответственности, которая ложится на них в связи с освоением новых лесных территорий. В девственных лесах жизнь протекает гармонично, по сложившимся естественным законам. Неграмотное вмешательство человека может нарушить эту гармонию, в результате изменятся в худшую сторону не только облик лесов, но и вся окружающая среда. Вот почему необходимо своевременно определить допустимый предел воздействия человека на природу, не дать переступить его, иначе произойдет непоправимое: лес погибнет, нарушится ход естественных процессов.

Резервные леса

Резервные леса - бесценный клад для человечества. Они своеобразный музей и лаборатория живой природы, в которой в первозданной чистоте хранится генетический фонд таежного мира. А в нем основа лесного хозяйства: в таежных лесах накоплен материал будущих лесов страны, а возможно, и планеты. Значит, при освоении таежной целины нельзя терять его. Тогда могут повториться трагедии, имевшие место в прошлом при освоении девственных лесных районов.

ОС) одной из таких трагедий пишет кандидат сельскохозяйственных наук Ю. Зубов. Произошла она в Амурской области недалеко от станции Сковородино. "...Площадь сосняков в Перской лесной даче, - пишет он, - сократилась на 42 процента, лиственничников - на 66, березняков - на 31, а леса из дуба монгольского (низкорослого деревца, почти не дающего древесины) возросла в 60 раз. Из-за пожаров площади, на которых должны шуметь молодые и средневозрастные сосняки и лиственничники, поросли кустарниками или перешли в категорию безлесных земель".

Речь здесь идет о лесном массиве в 150 тысяч гектаров, который до сих пор не может подняться. А сколько таких площадей на необъятных просторах Сибири и Дальнего Востока!

Подобное не должно повториться хотя бы потому, что в наше время неизмеримо возросли сознание людей и их производственные возможности.

И все же трудностей при освоении новых территорий немало. Взять хотя бы проблему обычных ограничений. Нередко запрет на рубку даже самого уникального и ценного леса расценивается в разгар больших строек как помеха, чинимая лесоводами. Но чтобы такого не было, необходимо подобные вопросы решать загодя, задолго до того, как резервные леса поступят в хозяйственный оборот.

Климат тайги суров. Вегетационный период в многолесной зоне короткий: в северных таежных районах он длится всего полтора-два месяца, но при наличии влаги он проходит нормально. В конкурентной борьбе с травами эти условия для деревьев оказываются даже более выгодны. За короткое северное лето травянистая растительность не всегда успевает запастись достаточным количеством питательных веществ, чтобы дать хорошее потомство. А тут еще заморозки, избыток влаги, способный полностью затопить невысокую траву. Иное дело деревья. Живут они долго, на зиму впадают в сон, и при неблагоприятных условиях многие их виды способны замедлять свою жизнедеятельность. При наступлении весны и улучшении условий они вновь трогаются в рост. Постепенно в них накапливаются питательные вещества, а когда их окажется достаточно - дают обильный урожай семян и молодую поросль от корней. Для подготовки к воспроизводству потомства деревьям необходимы годы и десятилетия; и в этом их преимущество перед травянистой растительностью, которое помогает им одержать победу в межвидовой борьбе.

В таежной зоне деревья - основной вид растительности. Без вмешательства человека лес, если его не опередит болото, рано или поздно займет всю пригодную для жизни площадь. Однако лес лесу рознь. Ценность и полезность высокоствольных сосновых боров несравненно выше гнилых осинников или чахлого, заросшего кустарником мелколесья. Если заблаговременно не принять меры, то после бессистемной рубки не избежать ухудшения лесов, причем на самых лучших почвах, так как естественным путем хвойные породы лучше возобновляются главным образом на бедных землях. На почвах плодородных их опережают береза, осина и травы. Поэтому лесоводы всегда оказываются первыми там, где планируются таежные стройки и намечаются крупные лесозаготовки.

Нелегок труд лесоводов - первопроходцев тайги. Новые предприятия лесного хозяйства создаются прямо в лесу, на охотничьих заимках, задолго до того, как там появляются строители и лесорубы. Высаженные вертолетами лесные десанты приступают к строительству производственных и жилых помещений, разрубке просек и лесоустройству своих новых владений. Строители БАМа, например, были немало удивлены, встретив в, казалось бы, нехоженой тайге людей в форменных мундирах лесной охраны. Они появились здесь за много месяцев до того, как сквозь тайгу пролегли первые изыскательские визиры. Современная организация лесной службы в зоне строительства дороги предотвратила многие лесонарушения и облегчила работу строителей. Лесники стали их проводниками и добрыми помощниками. Хотя, если уж говорить честно, на первых порах лесникам пришлось буквально навязывать свою дружбу и помощь кое-кому из "лихих" прорабов. Где это сделать не удалось - там сейчас леса нет, а поселки строителей окружены захламленными вырубками.

Лес - организм живой, саморегулирующийся. Пока он взрослый и не эксплуатируется, хлопот с ним немного: охраняй от пожаров и болезней - и все. Иное дело лес молодой. После вырубки спелых деревьев на лесосеках надо посадить крохотные древесные саженцы, затем на протяжении многих десятилетий оберегать их от зарастания малоценными деревьями и кустарниками. А когда они поднимутся, то становятся особенно чувствительны к болезням и лесным пожарам.

Лес - организм живой, саморегулирующийся

Таким образом, каждый гектар вырубленного древостоя - это дополнительные работы по ведению лесного хозяйства, причем работы дорогие и трудоемкие. Не случайно лесоводы говорят, что взрослый лес - это молодые посадки плюс столетние расходы на их содержание. В связи с этим они всегда заинтересованы в том, чтобы вырубок было меньше, а нужды в древесине удовлетворялись более полным ее использованием. Начинаться экономия должна в лесу, на месте рубки, и заканчиваться на деревоперерабатывающих предприятиях.

Экономисты по-разному оценивают потери леса при лесозаготовках, вывозке древесины и ее переработке. Одни называют 25 процентов, другие - ни много ни мало 75. Не будем уточнять эти данные. Если пропадает 25 процентов, то, значит, полмиллиона гектаров леса ежегодно вырубается напрасно, если 75 - таких безвременно погибших лесов оказывается 1,5 миллиона гектаров. Затраты на восстановление этих миллионов ложатся тяжелым и неоправданным бременем на государственный бюджет, на бюджет каждой семьи в конечном итоге. Общество, не утруждающее себя заботами о сохранности лесов, сильно прогадывает на расходах, связанных с их восстановлением.

Нельзя забывать и о морально-нравственной грани проблемы культурного и рачительного отношения к лесу, входящей в общий круг взаимоотношений человека и живой природы. Оставленная и гниющая в лесу древесина, топляк обмелевшей реки, захламленные лесосеки, свидетельствуя о бесхозяйственности, служат дурным примером для тех, кто попадает в лес, поощряют распущенность и наплевательское отношение к государственному добру. И воспитанные на таких примерах, они жгут костры где попало, рубят кедр, чтобы всего лишь собрать шишки, не щадят молодые деревья, кусты, не берегут красоты леса. Этого наверняка не случится, если лес всегда будет ухоженным и по-хозяйски сбереженным. Почему же так часто встречаются в лесу завалы из поломанных, растоптанных тракторами деревьев? Отчего еще многие таежные вырубки захламлены брошенной, так называемой "низкосортной", древесиной?

Действительно, в стране пока недостаточно производственных мощностей по деревопереработке. Поэтому иногда нерентабельно брать плохие деревья, так как их все равно не удастся пустить в дело.

Не все в порядке и в части размещения деревоперерабатывающих предприятий, например, лесопильных заводов. Более половины их мелкие или находятся в распоряжении неспециализированных предприятий: строительных управлений, колхозов, промкомбинатов и т. д. При лесопилении владельцы таких лесопилок интересуются только доской, а в кубометре круглого леса на ее долю приходится лишь 65 процентов древесины. Остальная - "отходы": рейки, горбыли. Для целлюлозно-бумажной промышленности эти отходы прекрасное сырье. В них почти нет сучков, волокна в них длинные и прочные, и бумага получается лучше, чем из обычных балансов. Но мелким потребителям возиться с "отходами" накладно, и те попадают в топки котельных, а не на склады ЦБК.

Казалось бы, прямой резон сконцентрировать производство лесопиления в крупных предприятиях Минлеспрома СССР и Министерства целлюлозно-бумажной промышленности. Получились бы и доски и сырье для бумаги, картона, древесных плит. Однако объединение мелких заводов идет крайне медленно.

И наконец, сами лесозаготовки. Во время рубки некоторые мастера умышленно обходят "дешевый" лиственный лес и норовят взять только дорогие бревна сосны, кедра, ели. Это дает и прибыль, и премии, а иногда и славу расторопному руководителю.

Значит, первопричина бесхозяйственного отношения к лесу не столько в нехватке производственных мощностей по деревопереработке, на что так любят иногда ссылаться нерадивые хозяйственники, сколько в глубоко укоренившемся потребительском взгляде на лес: брать из него то, что полегче, то, что нужно сегодня, и портить то, что может пригодиться завтра. Именно об этом говорил Л. И. Брежнев: "Главное зло в том, что есть люди, занимающие подчас ответственные посты, но с психологией не революционеров, не патриотов, а лавочников и маклеров. Им наплевать на природу, на будущее страны. Такие люди есть. Огромное зло - смотреть на деятельность таких работников сквозь пальцы, как бы не понимая, что они преступники перед людьми и государством".

Всем этим недостаткам, конечно же, придет конец; залогом тому в значительной мере является новый лесной закон, принятый в июне 1977 года. Он не только закрепляет достижения, которые уже произошли в лесном хозяйстве страны, но и дает четкое направление политике хозяйствования в лесах на будущее. Касается он как вопросов лесопользования, так и восстановления лесных богатств. Государство исходит при этом из технических и экономических возможностей народного хозяйства. При той индустриальной мощи, которой оно достигло, и огромном размахе строительства лес требует большой заботы по восстановлению и искусственному улучшению. Но в многолесной зоне, пожалуй, одна из главнейших задач лесоводов заключается в бережливом отношении к имеющимся лесным ресурсам. На первом плане здесь должно быть установление способов рубки леса, надзор за соблюдением порядка лесозаготовок, контроль за рациональным использованием срубленных деревьев.