Ветка саксаула

"Завтра лечу в Астраханскую область. Какой привезти сувенир?"

Я ехал в Аксарайские степи впервые, и разговор с другом о сувенире затеял не случайно. Человек он бывалый и обладал исключительной способностью подмечать самые характерные черты мест, в которых когда-то путешествовал. В полупустынных же краях Прикаспия ему даже пришлось работать некоторое время.

"Привези ветку саксаула. Да и на мою долю тоже", - посоветовал товарищ.

Совет показался по меньшей мере странным. Хотя я прежде и не видел саксауловых лесов, но ветки саксаула представлял хорошо. Эти неказистые увесистые метелки в академии мы без труда узнавали среди вороха "наглядных пособий" на занятиях по дендрологии.

Ветка саксаула! И что он нашел в ней? То ли дело благоухающая смолистым запахом сосновая ветвь! Она действительно радует глаз. Да и воспоминания какие возбуждает! А саксаул?! Тоже мне дерево!

Через два часа наш самолет уже приземлился в Астраханском аэропорту, а еще через три на "газике" я добрался до Харабалинского лесхоза.

На своем веку мне пришлось видеть немало мест, которые природа не баловала своими щедротами. Например, выжженные солнцем песчаные холмы Забайкалья с сиротливыми низкорослыми сосенками и жесткой серой щетиной костры между ними. Или безводные полынные степи Тувы! А щебеночные гольцы Якутии, на которых даже безответный лишайник растет с явной неохотой, да не сплошь, а какими-то плешинами!

И тем не менее картина, открывшаяся в окрестностях лесхоза, превзошла все виденное ранее. Правда, если быть точным, то сначала вообще ничего не было видно, кроме песчаной дымки. Дул юго-восточный ветер. Он то и дело закручивал песчаные смерчи и нес их навстречу машине. И вот уже не дымка, а раскаленная песчаная пурга понеслась на нас. Она слепила глаза, забивала песком рот, нос, уши. Мокрые от пота лица стали какими-то серыми шершавыми масками. На счастье, ветер все же вскоре стих, и песчаная поземка улеглась.

До чего же обездоленно выглядел окрестный ландшафт! До самого горизонта простиралась бурая унылая равнина. Редкие, чахлые кустики полыни и тонкая синеватая пленка эбелека силились прикрыть немощную наготу потрескавшейся почвы. Но попытки эти были тщетными: пересохшая морщинистая земля проглядывала через кисею скудных растений.

"Газик" мчал нас все дальше в степь. Вскоре начала редеть и полынь. Впереди показались движущиеся барханы. Мелкая рябь тронула их крупные волны. Песок медленно, но неумолимо надвигался на полузасыпанную чабанскую кошару. Пустыня, знойная, безжизненная, лежала вокруг. Шофер гнал машину на предельной скорости. Иначе нельзя - забуксуешь.

Но что это? Неужели мираж! На горизонте показался лес! Зрение не обмануло нас. Через несколько минут мы подъезжали к рядам невысоких деревьев, чем-то напоминающих заросли кедрового стланика. Между их рядами расстилался голубой ковер полыни. В тени деревьев неторопливо бродило овечье стадо. Животные с аппетитом жевали сочные растения, а иногда откусывали и темно-зеленые ветви необычных деревьев.

Я с интересом стал разглядывать эти растения. Да это же мой старый знакомый - саксаул! Но как не похож он на те безжизненные рогатки, виденные мною в академической коллекции. Его ветви чем-то похожи на кедр. Наверное, благодаря зеленым тонким веточкам, выполнявшим роль листьев. Они мягко свешивались с серых хрупких ветвей, свечками поднимавшихся кверху. Прелесть зелени дополнялась бисером крошечных желтых бутончиков, в изобилии усыпавших дерево.

Не было в облике саксаула пышности наших хорошо знакомых дуба, липы, тополя и других лесных жителей средней полосы России. И тем не менее я как завороженный смотрел на это чудо. В единоборстве с мертвой природой саксаул не только сам вышел победителем, но и помог вырасти другим представителям растительного царства. И это благодаря исключительным свойствам мощной корневой системы.

Корни саксаула уходят глубоко в землю. В возрасте 4-5 лет они достигают глубины 3-6 метров, а у взрослых деревьев их можно встретить в нескольких десятках метров от дерева.

Под стать саксаулу джузгун, тамарикс, терескен и лох остролистный, которые росли по соседству. Кустарники эти тоже засухосолеустойчивы. Правда, корни джузгуна не уходят глубоко в землю. Они пронизывают поверхностные слои почвы. Для освоения сыпучих песков это прекрасное растение. Однако лишь остановится песок и появятся степные травы, джузгун исчезает. По- видимому, травянистая дернина - слишком сильный конкурент для него. Но как красивы заросли джузгуна весной! Они чем-то напоминают молодой саксаул. Такие же тонкие нежные зеленые веточки-листья свисают с извилистых ветвей. Те же мелкие бусинки крохотных бутонов на них, правда, окраска их другая: они белые с красной звездочкой посредине. Аромат их незабываем. Сравнить его можно с запахом маттиолы.

Вернемся, однако, в саксауловый оазис, который повстречался нам в полупустынных астраханских степях. Создали его лесоводы. Это один из многих лесных участков, возникших за последние годы в Астраханской, Ростовской, Волгоградской областях, Калмыцкой и Дагестанской АССР. Лесоводы сажали их на площадях, практически непригодных даже для пастьбы скота: в солончаковых, безводных, поврежденных эрозией "черных землях" и песчаных россыпях.

Саксауловый оазис

Там, где не смогли выжить прутняк, солянки, комфоросты, полынь, житняк, типчак и другие аскеты растительного царства, обездоленные степи возродил к жизни лес. Джузгун и саксаул пришли первыми. В помощь им лесоводы посеяли песчаный овес. Между полосами саксаула подсадили терескен.

Этот скромный кустарник, кстати, не только помог закрепить пески, но и явился хорошей добавкой к кормовому рациону отар. Овцы его охотно поедают, а в засушливый период лета кусты терескена наряду с тамариксом и саксаулом становятся чуть ли не единственной пищей животных. В. Вильяме в своих работах писал: "Лес агрономического значения не представляет собой цель культуры, он представляет агротехническое средство".

Ученый ошибся. Лес стараниями лесоводов превратился и в культуру агротехническую. Тысячи гектаров саксауловых лесов растут в засушливой степи. Они защитили ее от эрозии и стали кормовой базой животных.

И чтобы представление об этом удивительном растении было полным, приведем его ботанические данные.

Черный саксаул - это крупный древовидный кустарник или дерево третьей величины. В благоприятных условиях он достигает высоты 6-8 метров. Средняя продолжительность жизни саксаула 35 лет. Интенсивно плодоносить он начинает в возрасте 8-10 лет и дает семена до 25-30 лет. С куста саксаула их можно собрать до 600 граммов, а с гектара саксауловых лесов - от 50 до 300 килограммов. В октябре, во время плодоношения, саксаул очень красив.

Ассимиляционные зеленые побеги и семена саксаула охотно поедают овцы и верблюды, так как в них много протеина, жиров и других вкусных и полезных веществ. В 100 килограммах сухого корма содержится весной - 59, летом - 52, осенью - 46 и зимой - 37 кормовых единиц. Каждый гектар саксаульников дает 18 центнеров воздушно-сухого корма.

Во взрослом состоянии черный саксаул очень морозостоек, но проростки его чувствительны к морозам - при температуре 5-7 градусов они могут погибнуть.

Конечно, было бы ошибочно полагать, что с помощью саксауловых посадок удастся полностью преобразить суровые полупустынные земли, где нет воды. Вода - непременная составная часть создаваемой растениями биомассы. "Нет воды - нет жизни", - гласит народная мудрость. На языке биологов это означает: "Нет воды - нет биомассы". И тем не менее с помощью древесной растительности можно добиться многого. Дело опять же в долголетии деревьев и их способности использовать глубинные слои почвы и подземную влагу. Год за годом вбирают деревья и кустарники в себя живительные соки земли и солнечную энергию. В неблагоприятное время их запас помогает растениям выжить.

Ну а о благотворном влиянии присутствия деревьев и кустарников в полупустынной зоне много говорить не приходится: они закрепляют сыпучие пески, дают благодатную тень всему живому, служат животным дополнительным источником питания. Саксаул к тому же - это превосходное топливо и строительный материал.

Лесные посадки саксаула, джузгуна и других засухо- и солеустойчивых кустарников с каждым годом уходят дальше на юг. В значительной мере это стало возможным благодаря опыту, накопленному лесоводами Харабалинского лесхоза. Они первыми попытались переселить саксаул из казахстанских степей на безводные прикаспийские солончаки.

Много пришлось перенести невзгод, прежде чем удалось найти нужные семена. Саксаул все же для засушливого астраханского Заволжья иноземец, и на новом месте прижились лишь растения, выращенные из семян, завезенных из самых северных районов. Затем начался поиск агротехники выращивания пастбищных и пастбищезащитных лесов. И она была найдена. Сейчас в лесхозе уже имеется немало удачных саксауловых посадок. Среди них 27 гектаров саксауловых лесов десятилетней давности и около 100 гектаров пятилетних. Кроме того, лесоводами облесена тысяча гектаров пастбищных земель колхоза "Ленинский путь".

Опыт харабалинцев взят на вооружение и лесхозами более южных районов Прикаспия: Приволжского, Каспийского, Комсомольского и других. Впереди работы много. Лесничим предстоит создать местную семенную базу для заготовки семян саксаула, джузгуна, терескена, тамарикса, лоха. Продолжают лесоводы проверку партий семян этих пород, завезенных из других пустынных районов. Возможно, среди них найдутся растения еще более устойчивые к морозу, засухе и засоленности почвы.

Что же касается ветки саксаула, которую я привез из командировки, то она стоит в вазе на моем рабочем столе. Когда я смотрю на нее, на сердце у меня становится тепло и немного грустно. Не все мои знакомые замечают в саксауловой ветви то, что видится мне. Да, наверное, в этом и нет ничего удивительного, так же как и в том, что мы не всегда узнаем с первого взгляда все хорошее и сокровенное, скрывающееся в людях, оказавшихся вдруг рядом с нами.