Наши лесные дали

На карте СССР широкая зеленая полоса лесов протянулась через всю территорию страны, от западной ее границы до берегов Тихого океана. На севере пределом лесов является Северный полярный круг, за который леса заходят только на Кольском полуострове и в Восточной Сибири. Южная граница лесов сильно изрезана. Несколько обобщая детали, можно сказать, что в европейской части СССР она проходит примерно по 52° северной широты; ниже этой параллели наблюдаются только отдельные небольшие лесные островки, разбросанные среди бескрайних степей, и значительные массивы горных лесов. За Уралом, в Западной Сибири леса отступают несколько к северу, но уже примерно от меридиана Новосибирска огромная территория Сибири покрыта лесом до южной границы СССР. Совершенно очевидно, что в пределах лесной зоны неоднородны климат, почвы и другие природные условия, а следовательно, неоднородны и леса по своему внешнему облику, составу и продуктивности.

Наши лесные дали

Лесную зону СССР обычно делят на следующие подзь ны: лесотундровую, тайги, смешанных хвойно-широколиственных лесов, широколиственных лесов и горных лесов

В лесотундре европейской части СССР произрастает главным образом береза с небольшой примесью ивы, а в азиатской части — лиственница. Но деревья той и другой породы совсем не похожи на красавиц Подмосковья или Прибайкалья. В пограничных с тайгой районах они еще достигают человеческого роста, однако дальше к северу становятся все более низкорослыми, крону свою часто меняют на жалкую «метелку» или приобретают стелющиеся формы, причем высота их снижается до полуметра. Встречаются и более низкорослые карлики. Эти «леса», располагающиеся преимущественно по берегам рек, перемежаются с обширными лугами и тундровыми болотами. Болота здесь, испытывая влияние циклических изменений климата, ведут вечную войну за пространство, то захватывая, то теряя его. Площади лесных зарослей лесотундры перемежаются оленьими пастбищами. Притундровые леса и перелески занимают более 25 млн. га. Конечно, они не имеют промышленного значения, но играют важную защитную роль.

Самые крупные лесные территории СССР относятся к подзоне тайги. Как отмечает академик В. Н. Сукачев, тайгу определяют семь основных древесных пород: ель, сосна, лиственница, пихта, кедр, береза и осина 6. Наиболее широко распространены сосна, лиственница и ель. По преобладанию отдельных пород и лесорастительным условиям таежную полосу разделяют на две части: европейскую, где к основным породам ели и сосны в небольшом количестве примешаны пихта и лиственница европейская, и сибирскую, представленную больше всего лиственницей (сибирской и даурской), а также елью сибирской, сосной, пихтой и кедром. В той и другой части в смеси с хвойными породами произрастают береза и осина.

Для всей подзоны в целом характерна большая влажность почвы, нередко ее заболоченность. Часто встречаются болота. Они либо совершенно безлесные, либо заросли редким низкорослым сосняком или кедровником. Значительная часть тайги всей Центральной и Восточной Сибири лежит в области вечной мерзлоты, что, однако, не препятствует росту деревьев. Например, в Якутии даурская лиственница, распространяющая свою корневую систему по тонкому верхнему слою почвы, прекрасно уживается, хотя почва оттаивает летом всего лишь на полметра-метр.

При более подробном лесорастительном районировании тайгу обычно разделяют на северную, среднюю и южную. Но лесоводу, даже не раз побывавшему в таежных лесах различных районов страны, пожалуй, нелегко заметить, как и насколько тайга, пересекая параллели и меридианы, меняет свой облик.

Тайга повсюду, исключая районы лиственницы и березы, в любое время года встречает посетителя в своем строгом зеленом убранстве, и ее бескрайность, отмеченная там и тут следами не укрощенной человеком стихии, нередко подавляет своим однообразием. Между тем человек, не путешествовавший по лесам далее пригородных грибных угодий, о всяком таежном лесе нередко судит по полотнам И.И. Шишкина и прежде всего по его «Корабельной роще». Однако в сосновых массивах нашей тайги, особенно средней и северной, великий художник не нашел бы натуры, подходящей для «Корабельной рощи» или «Соснового бора». Для своих картин Шишкин брал большей частью ландшафты сосновых лесов средней полосы, зоны хвойно-широколиственных лесов.

В тайге, как и в любом лесу, идет постоянная смена одного поколения растительности другим. Но только, пожалуй, в тайге, если не считать тропических лесов, в наше время можно наблюдать два принципиально различных процесса смены поколений: смену, происходящую стихийно, без влияния человека, и смену, вызываемую хозяйственной деятельностью. С этими двумя процессами лесоводства обычно связывает преобладание на той или иной территории коренных или производных лесов. В коренных лесах тайги хвойные породы ведут и чувствуют себя как законные хозяйки и неохотно, разве лишь после пожаров, уступают место лиственным породам. Напротив, в производных лесах, особенно в европейской тайге, роль хозяек постоянно или временно принадлежит березе и осине.

Сосновый бор в Подмосковье

Конечно, чтобы составить себе более или менее достаточное представление о тайге, о ее разновидностях и особенностях, читателю самому надо побывать в ней и прочесть о ней, быть может, не одну книгу. Здесь же может идти речь лишь об общем облике тайги, и с этой точки зрения особенно колоритны первичные леса тайги, дремучие ельники, перестойные сосняки, труднопроходимые чащи урманов. Более или менее густые древостой этих лесов с подлеском или без него то изредка, то часто перемежаются с пожарищами, участками, пораженными шелкопрядом, ветровалами, подкошенными временем старыми полусгнившими стволами. Еще не так давно дикая и суровая тайга совсем близко подходила к Москве, царствовала в Заволжье. Вспомните страницы из романа Мельникова-Печерского «В лесах».

«Сторона та совсем не жилая, летом нет по ней ни езду конного, ни ходу пешего, только на зиму переселяются туда лесники и живут в дремучих дебрях до лесного сплава в половодье...

Когда переехали Керженец и попали в лесную глушь, что тянется до самой Ветлуги и дальше за нее, езда стала затруднительна. Седоки то и дело задевали головами за вешки деревьев и их засыпало снегом, которым точно в саваны окутаны стояли сосны и ели, клонясь над тропою... Тропа все одна, нет своротов ни направо, ни налево, и нет никаких признаков близости человека: ни осека, ни просеки, ни даже деревянного двухсаженного креста, каких много наставлено по заволжским лесам по обычаям благочестивой старины. И никакого звука. Разве только затрещит рябчик, перелетая с дерева на дерево, либо забурчит вдали глухарь, да заскрипит надломленное дерево, качаемое ветром»⁷.

Теперь у Керженца таких лесов остается немного. Но дальше на север от него по-прежнему идут непроезжие дремучие леса, где человек не ищет ни радости, ни песни. Конечно, многое зависит от того, в какое время года и в какую погоду оказываешься на таежных дорогая. Но весна и солнечное лето — недолгие гости тайги.

Видно, не случайно в нашем фольклоре так мало песен о тайге, да и современная поэзия к ней не питает особого пристрастия. Впрочем, не только поэтому. Даже деловым людям, даже самим лесным специалистам, привыкшим жить, например, в воронежских дубравах, нелегко привыкать к тайге. Надо порядком пожить в ней, ночуя у костра, познакомиться с лесниками — тружениками тайги, немало походить по ее снежным или сырым тропинкам с ружьем или с топором, с планшеткой и визирной линейкой, надо научиться paзличать происходящие на вашем пути перестроения древесных пород и меняющиеся по часам различные шорохи и звуки — и только тогда тайга перестанет казаться дикой. При всех условиях тайгу можно видеть п понять в сущности только изнутри, ибо со стороны ее не охватишь, а с воздуха видишь лишь нескончаемый темно-зеленый полог, раскинутый по земле.

Монумент на окраине Свердловска. Установлен по окончании Всероссийского совещания лесоводов 23 июня 1966 г.

Приближаясь к Уралу, тайга становится по преимуществу еловой, и холмистый ландшафт оживляет и украшает ее. Леса этого края широко раскрывают свою зеленую красу не только перед теми, кто по долгу службы или волей случая оказывается на теряющихся в них малоезженных дорогах, но и перед каждым любознательным пассажиром, пересекающим Средний Урал по железной дороге или шоссе.

Часто вдоль самого полотна дороги тянутся бесконечные хороводы стройных, вечно молодых высоких елей. Кружась и заигрывая с выступами каменистых круч, они словно манят вас под свою прохладу. Но, пожалуй, еще больше радости доставляют куртины густых ельников в годы плодоношения, привлекая взгляд гроздьями золотых шишек. На некрутых склонах ели стоят перед вами так, что вы видите вершинку каждой из них.

Одно омрачает впечатление от этих лесов слишком часто попадаются ржавые лысины на склонах — следы пожаров, да каменистое русло мелководной речушки вдоль пути в иные годы на протяжении многих километров провожают вас белеющими завалами недоплавленного леса. Между тем питающиеся дарами здешних лесов целлюлозно-бумажные комбинаты в такие годы не знают, как избежать срывов плана из-за недостатка балансового сырья.

Сосна в лесах Урала хотя и лишена архангельских просторов, но по качеству и красоте своей нередко превосходит питомцев Европейского Севера. В июле 1966 г , в дни Всероссийского совещания лесничих в Свердловске, мне посчастливилось побывать в составе небольшой группы лесоводов в лесах Билимбаевского лесхоза, некогда принадлежавших в одной части Строгановым и Демидовым, а в другой — входивших в состав казенных горнозаводских лесов. Заехали на участки культур сосны, заложенных в прошлом веке. Уже в пути из объяснений лесничего мы узнали, что увидим лучшие на Урале столетние насаждения. Но картина, открывшаяся перед нами через полчаса, превзошла наши ожидания Перед нами был живой памятник давним годам уральского лесоводства, эпохе его служения древесноугольной металлургии. Это не просто хороший лес, а настоящее чудо природы. Под слегка просвечивающимся зеленым пологом на 20—25 м возвышаются совершенно очистившиеся от сучьев светлокорые цилиндрические стволы. Они стоят близко друг к другу и кажутся какой-то фантастической колоннадой из уральского червонного золота под малахитовой кровлей в поднебесье. Вот, видно, откуда пошло понятие «краснолесье», подумал я.

В трех километрах в стороне нам показали еще один участок сосновых культур, заложенный 80 лет назад. Весь его облик говорит о том, что через 20 лет здесь полностью будет воспроизведена картина первого участка.

Искуственно созданный сосновый бор. Возраст 100 лет. Район посёлка Билимбай Свердловской области.

Разумеется, мы понимали, что ни в строгановских лесах, общая площадь кторых в 1900 г. доходила до 1,5 млн. десятин, ни в казённых горнозаводских лесах на площади в 8,5 млн. десятин такого рода посадки погоды не делали.Они не могут считаться эталоном и для 9 млн. лесов

Свердловской области. Но в то же время хорошие леса здесь не были и не являются редкостью. Эти рощицы уже две трети века прославляют уральские леса и показывают, какие чудеса может творить лесовод. Есть у них, вернее у растивших их лесоводов, еще одна заслуга. В этих рощах в дни путешествия по Уралу в 1900 г. побывал Д. И. Менделеев, и под влиянием вынесенных отсюда впечатлений сложились у великого ученого ценимые поныне мысли и советы по лесному делу.

С приближением к границе Азии в лесах Урала все чаще встречаются сибирские древесные породы. Главная среди них лиственница — дерево, одевающееся в хвою, но ведущее себя как лиственная порода, а потому названная лиственницей. Войдя в тайгу с запада как бы на правах гостьи, лиственница на пути к востоку занимает все большую площадь. При этом один ее вид сменяется другим. На территории европейской тайги, от Онежского озера до Урала, произрастает лиственница Сукачева, далее на восток, до озера Байкал — лиственница сибирская, а от Байкала ее сменяет лиственница даурская. Лиственницу по праву называют королевой сибирских лесов. Но подлинной королевой является, собственно, лиственница только двух последних видов Она занимает более 250 млн. га лесопокрытой площади страны.

На большой части этой площади лиственнице сопутствуют другие хвойные породы — сосна, ель, кедр. Не чурается она соседства с березой и осиной. В центральных и западных районах встречается много искусственных насаждений лиственницы европейской. В Иркутской области в среднем течении Ангары, Енисея и Лены есть огромные площади и чистых лиственничных насаждений, которым в недалеком будущем суждено стать источником питания целлюлозно-бумажных гигантов Восточной Сибири. Программа одного лишь Братского лесопромышленного комплекса предусматривает ежегодную переработку 4 млн. куб. м сосновой и лиственничной древесины с выпуском 640 тыс. куб. м пиломатериалов, 540 тыс. т целлюлозы, 280 тыс. т. картона и многих других продуктов.

В последние годы лиственницу начали широко вводить в города — она появилась на улицах, в парках, скверах.

Сейчас даже трудно сказать, в каком значении искусственные насаждения лиственницы получили более широкое признание — в хозяйственном или в эстетическом.

У нас в стране много лиственничных насаждений, которые создавались в хозяйственных целях, но ныне ценятся главным образом как редкие по красоте произведения природы и человека. Таковы Линтуловская лиственничная роща под Ленинградом, заложенная по воле Петра I, насаждения в лесах и парках Подмосковья, Прибалтики и др

Представление о сибирской тайге органически связано и со своеобразием кедровых лесов, занимающих около 30 млн. га таежной земли. Они славятся не только урожаями ореха, но и всем обликом и строением. Один из знатоков кедровых лесов, профессор Г. В. Крылов, так описывает сибирские кедровники в районе р. Кеть: «Основной породой в этой тайге является кедр, имеющий здесь величиственный вид, с ветвями, начинающимися почти от земли и образующими ширококонусовидную крону. К кедру в небольшом количестве примешиваются пихта, ель, сосна, береза и осина. В подросте — молодняк кедра, пихта, ель. Толстый моховой покров из «трехэтажного» мха, к которому добавляется мох Шребера, папоротникообразный, ярко-зеленым покровом закрывающий гниющие толстые деревья умерших кедров. Редкие теневыносливые травянистые Растения и кустарники дополняют картину. В понижениях растут княженика с темно-розовыми нежными цветами, хмелелистная малина, черника, иногда группами сонная колба, спасшая немало таежных жизней от страшной цинги»⁸.

Но сибирская тайга так обширна и вместительна, что ни обилие кедра, ни бескрайние массивы лиственницы не мешают произрастанию в ней привычных для жителей Европейского Севера хвойных пород. Во многих районах Сибири, как на Европейском Севере и на Урале, господствует сосна. При этом в лучших сосняках, например по Приангарью (севернее Иркутска), суровая сибирская природа воспитала целые династии таких зеленокудрых богатырей. Каждая здешняя сосна способна к возрасту спелости заменить по две-три архангельские сосны. Чтобы убедиться в этом, не надо бывать ни в экспедициях, ни на защитах диссертаций. Днем и ночью по сибирской магистрали бегут на запад четырехосные платформы и вагоны, доверху загруженные ангарским пиловочником диаметром 60—80 см у комля. Постойте у дороги и полюбуйтесь.

Ели в Сибири меньше, и по габаритам своим она также сильно уступает сосне.

Среди семи древесных пород, образующих нашу тайгу, на всем ее протяжении от Балтийского моря до сопок Дальнего Востока большое место занимает красавица-береза — главная представительница лиственных пород в этой зоне. Особенно много ее в лесах Западной Сибири и Красноярского края. Ельниками занято около 60 млн. га, т. е. площадь, равная всей территории Украины.

Иначе, чем в Сибири, выглядит тайга на Дальнем Востоке. Климатические особенности этого района таковы, что здесь многие известные по Сибири древесные породы представлены совершенно другими видами и формами. В смеси с сосной и обыкновенной елью произрастают лиственница даурская, ель аянская, белокорая пихта, корейский кедр, желтая и черная береза и т. д. Состав древесных пород в дальневосточной тайге намного богаче, чем в западных ее частях. Еще более разнообразен и богат природный состав лесов в средних и южных районах, в Приморском крае. Например, в уссурийских лесах произрастает до 150 видов древесных и кустарниковых пород. Среди них немало реликтовых пород, не встречающихся в других районах СССР,—бархат амурский (пробконос), лимонник, орех маньчжурский и др. Вот небольшая зарисовка известного исследователя этого края В. К. Арсеньева.

«Уссурийский край,— пишет Арсеньев,— это море лесов. Весь наш путь от Амура до Императорской Гавани (Советская Гавань.— П. В.) был лесом. Целыми неделями, месяцами мы не видели мест открытых и чистых. Глаз утомляется и ищет простора. Тесно стоящие друг к другу заросли в чаще гнетуще действуют на душу. Солнце взошло давно и высоко уже поднялось на небе, а в лесу еще темно, неясно. Вечером сумерки тоже наступают рано, да и днем-то солнце не проникает сквозь хвою, а потому внизу всегда полумрак. Надо было видеть, с каким наслаждением люди смотрели на море после двухмесячного путешествия по лесу, болотам, бурелому»⁹.

Общая площадь таежных лесов в Советском Союзе, простирающихся от Балтики до берегов Тихого океана, превышает 600 млн. га. Немалая часть тайги приходится на горные районы. На все ее богатства современный человек смотрит, конечно, прежде всего как на источник улучшения жизни. С этой точки зрения главная ценность тайги — древесина, представленная запасами более 60 млрд. куб. м и ежегодно воспроизводимая в размере до 500 млн. куб. м.

На протяжении не одного столетия тайга служит бесценной зеленой фабрикой нашей родины, где с минимальными затратами выращивается сырье для поставок на стройки, заводы, шахты. В последние годы в таежных лесах объем ежегодных заготовок леса достиг 300 млн. куб. м.

Но тайга — это не только лес. Говоря о тайге, имеют в виду величайшее зеленое царство северного полушария земли со своим растительным и животным миром, со своими нигде не повторяющимися почвенно-климатическими особенностями. Тайга — это необозримые дали преимущественно хвойных лесов, местами беспорядочно прерванных огромными болотами и пустырями. Общая площадь болот на землях лесного фонда нашей страны достигает 140 млн. га, из них свыше 110 млн. приходится на тайгу.

Болота — совершенно особый мир, составляющий часть таежной природы. На земле, если исключить полностью лишенные жизни участки Арктики и Антарктики, нет ни суши, ни водных пространств, которые человек как-то не мог бы использовать в своих интересах. Даже голые скалы он использует как защиту от ветров. В вечном, постоянно развивающемся кругообороте вещества и энергии в природе великую роль играют также и болота. Они аккумулируют местные избытки влаги и вместе с озерами кладут начало рекам, оставаясь постоянным источником их питания. Крайне разнообразные по характеру, болота на больших пространствах являются источником одного из ценных видов топлива — торфа, из которого одновременно извлекают ряд важных органических соединений. На таежных болотах испокон веков ведут сбор мха, который в прежние времена защищал от зимней стужи жилища половины населения России. Не меньше потребителей находила болотная ягода — клюква.

Но болота все же наименее освоенные части таежных территорий. Многие из них, например известное Васюганье в Нижне-Обской низменности, пока что никак не используются. Да ж в южной тайге, где-нибудь в Мещерах или в вятских лесах, часто встречаются дикие коварные болота. Выходя иной раз на поляну, вы видите перед собой сверкающую изумрудную зелень просторного луга. Все на нем, кажется, благоухает жизнью — пестреют ярко-желтые купавки, бирюзовые незабудки, белые кувшинки. И название таких болот изумительно красивое — чарусы. Но если человек, потянувшись к цветам, сделает неосторожный шаг, то его навсегда проглотит холодное лесное озеро, прикрытое обманчивой зеленой кисеей. Мы уже не говорим о тучах гнуса и комаров, от которых в летнюю пору не может уберечься ни человек, ни зверь.

Да, тайга это не только лес. В ее сумрачных дебрях, лишенных дорог и человеческого жилья, воспроизводятся бесценные запасы промыслового зверя и дичи. Согласно подсчетам специалистов, таежная зона дает 100% добываемого в стране соболя, 90%—колонка, 80%—белки, 50% —горностая, 40% —ондатры. Тайга — это миллионы тонн не собираемых и тысячи тонн собираемых урожаев кедрового ореха, лесных ягод, грибов.

С южным краем тайги граничит зона хвойно-широколиственных лесов, ранее неточно именовавшихся смешанными (неточно потому, что смешанным является и елово-сосновый лес). В этих лесах в мирном соседстве уживаются представители почти всех пород умеренного пояса. Сосняки и ельники здесь издавна пользуются едва ли не большей славой и почетом, чем на севере: именно в этой зоне русский человек назвал их краснолесьем, т. е. красивым лесом. Леса лиственных пород из смеси березы, осины, клена, липы, дуба и пр., подпираемые снизу золотистым орешником, названы чернолесьем (зимой они чернеют на фоне снега и зеленой хвои).

Как на севере, так и на юге границы зоны хвойно-широколиственных лесов образуют столь причудливые зигзаги, что лесоводам немало еще надо исходить — именно исходить, чтобы найти все их язычки и отгадать все задаваемые ими загадки. Выяснено, например, что весьма привередливый к климату дуб поднимается по поймам рек до северных районов Кировской области. Но по самым общим контурам полоса хвойных лесов с участием широколиственных пород, наиболее мощная на западе СССР, постоянно суживается на востоке, по направлению к Уралу. За Уральский хребет широколиственные породы не переходят, и во всей Сибири, вплоть до Приморья, подзона смешанных лесов европейского типа отсутствует. Исключение представляет только Алтай, где иногда встречается отдельными небольшими массивами липа и имеются некоторые другие породы, свойственные хвойно-широколиственным лесам.

Переходную полосу от лесов к степи занимают широколиственные леса, которые иногда отдельными обособленными участками вклиниваются далеко в степь. В большинстве случаев преобладающее место в широколиственных лесах занимают дубравы. Нередко вследствие интенсивных вырубок дубравы вытесняются здесь другими породами.

Основное отличие широколиственных лесов от тайги и смешанных хвойно-лиственных лесов — многообразие древесных пород, наличие кустарников, которые создают в лесу ярусность. В широколиственных лесах нередки участки, где произрастают одновременно пять-шесть различных пород и до десятка видов кустарников. Кроме того, в широколиственных лесах в напочвенном покрове нет мхов; здесь они встречаются лишь на упавших стволах деревьев.

Границу между зоной хвойно-широколиственных лесов и лесостепью неспециалисту вообще не найти. Между тем именно в этой полосе леса становятся особенно хорошо обозреваемыми частями русского ландшафта, именно здесь, чередуясь с полями и перелесками, поднимаясь на холмы и спускаясь к зеленым лугам, подходя к голубым лентам рек и отражаясь в их водах, леса стоят как вечное украшение великой русской земли. Да и с хозяйственной точки зрения нуждам разностороннего экономического развития более всего отвечают территории, на которых в необходимых сочетаниях и пропорциях чередуются ухоженные леса, поля и луговые угодья.

Невольно вспоминается смелая и хорошая мысль лесовода А. Ф. Рудзкого, ученого с очень широким кругозором, о том, что в будущем все лесные земли будут перерезаны полями, а поля пересекаться лесами. Думается, что Рудз-кий руководствовался при этом не одними лишь географическими или экономическими соображениями. Тут есть и эстетическое начало. Недаром в произведениях наших мастеров пейзажа лес представлен большей частью как элемент сложного ландшафта, недаром среди нашего народа и за рубежом мирная лужайка, украшенная березкой, да поле за ней на фоне леса считаются чуть ли не эмблемой всей русской природы.

Спускаемся к югу и попадаем в степь. Лес в степи и полупустыне уже не делает погоды ни в переносном, ни в прямом смысле. Он здесь если и украшает что-то, то во всяком случае не самую степь, а лишь встречающиеся на пути селения, стойбища для скота, водоемы. А сама степь, когда вы вглядываетесь в ее серо-голубую ширь с редкими дымчатыми пятнами лесов и колок, от этих пятен не приобретает ни живости, ни уюта. Картина и настроение меняются, лишь когда вы ближе подъезжаете к сохранившимся зеленым островам.

Вот знаменитый Шипов лес на правом холмистом побережье степной р. Осереды (приток Дона) в Воронежской области. История и народная молва хранят рассказ о посещении этих мест Петром I в 1709 г. по пути в Азов. Внимание высокого гостя более всего привлекли окрестные дубравы. Он их назвал «магазином карабельных строений» и приказал перенести на Осереду Воронежскую и Тавровскую судоверфи. Вскоре вековые зеленые богатыри тенистых урочищ корабельного леса стали целыми косяками переходить на спешно сколоченные стапеля, на службу первому русскому флоту. Позднее изрядно поредевший Шипов лес, начал нести более прозаическую службу — стал щедрым поставщиком высокоценимой в Европе русской клепки для винных бочек, сырья для отечественного производства мебели, паркета и т. п. Трудно сказать, какой бы оказалась судьба степного леса, если бы начавшимся при этом исто-щительным рубкам не был положен конец решениями Советской власти.

Теперь Шипов лес вновь принимает гостей, окружая их то кварталами вековых дубрав, то насаждениями 30— 40-летних крепышей. Молодые леса вместе с драгоценными свойствами древесины унаследовали и все великолепие старого Шилова леса, на опушке которого 250 лет назад прозвучали Петровы слова: «Сие место красно есть».

Особенно красив Шипов лес в октябре, когда в нем торжествует золотая осень. Один из зарубежных гостей, с которым мне довелось посетить Шипов лес, плененный изумительной осенней красотой этого уголка русской природы, взволнованно спросил: «Не в этом ли лесу у А. П. Чехова родилась мысль о том, что лес учит понимать прекрасное?»

Вот государственная лесная защитная полоса с примыкающими к ней более узкими полосками на колхозно-совхозных землях. Тут лес вторгается в степь как решающий фактор ландшафта, существенно меняющий облик и плодородие земли. Но этот лес — уже произведение рук человеческих.

Чтобы оценить значение защитных лесных полос в степи, недостаточно пользоваться сводками о влиянии их на урожайность полей. Для этого надо в жаркую погоду перед страдной порой пройти пешком десятка два километров по выжженной солнцем земле и, дойдя до первой полосы, уткнуться с головой в сбереженную ею свежесть травы, а затем, отдохнув, встать и сравнить хлеба примыкающих полей с тем, что осталось позади вас.

Леса наши сильно меняются не только от параллели к параллели, но и от меридиана к меридиану. Переехав за Урал, вы вплоть до Приморского края уже не встретите дуба, не увидите лещину. Зато в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке, как уже говорилось, громаднейшие пространства заняты лиственницей, на Алтае, особенно в Горной Шории, произрастает много пихты и кедра, в средних и южных районах Дальнего Востока вы попадаете в леса, часто более разнообразные, чем в европейской части СССР.

В Средней Азии наряду с обычными южными лесами большие пространства занимают весьма своеобразные, кудрявые саксауловые заросли. Они не дают никакой деловой древесины, но служат важным местным источником топлива и играют большую защитную роль. Очень своеобразны и произрастающие здесь тугайные леса, состоящие из двух видов местных тополей — туранги и пет-ты. Леса эти возникают на речных отмелях и с изменением русла реки «кочуют» с места на место. Поэтому часто их называют кочующими лесами.

Самостоятельную часть лесных территорий образуют горные леса, занимающие более 300 млн. га. Облик и состав горных лесов различны в разных районах — на Кавказе, Карпатах, Урале, Сибири. Но всюду они имеют одну особенность: поднимаясь по крутому склону, через каждые три-четыре сотни метров вы видите большие перемены в лесах. Чтобы увидеть это на равнине, вам пришлось бы совершить тысячекилометровые путешествия с юга на север.

Характерный пример горных лесов — леса Кавказа. Здесь на малых высотах горных хребтов, в пределах до 700 м, распространены дубовые и каштановые леса с примесью многочисленных других лиственных пород. Выше в горах, примерно до 1200 м, произрастают почти чистые буковые леса, а на высоте от 1200 до 1900 м — пихтовые леса со значительным участием ели (ель восточная). Эти елово-пихтовые леса представляют огромную ценность; отдельные деревья ели и пихты достигают высоты 60 м при диаметре 1,5 м.

Выше этого пояса лесов, до высоты 2300 м, распространены заросли из рододендрона, азалий и других кустарников, за которыми следуют субальпийские и альпийские луга, а затем вечные снега и ледники.

Примерно такое же распределение растительных поясов наблюдается и в других горных районах СССР с той лишь разницей, что леса здесь могут быть значительно беднее древесной растительностью: иногда, например в Сибири, в горных лесах полностью отсутствует пояс широколиственных лесов.

Горные леса часто поражают удивительной физической цепкостью и жизненной выносливостью деревьев. Идешь около скалы, и прямо над тобой на чистом камне, где, казалось бы, и жучку напиться негде, стоит мощная ветвистая сосна — любимица древних пейзажистов Востока.

К сожалению, ни высокая жизнеустойчивостъ, ни всеобщее признание в последнее время за горными лесами огромной противоэрозионной роли не спасают многие из них от грозного топора недальновидных лесорубов. А вслед за топором начинают гулять грозные силы стихии — ветры и бури, покрывая десятки тысяч гектаров склонов (например, Карпат) поваленными деревьями. К бурелому в горах трудно добраться человеку, и древесина большей частью гибнет невывезенной. Сраженные буреломом участки обычно оказываются очагами распространения вредных насекомых и болезней, захватываются процессами эрозии и т. п.

Как ни разнообразна древесная растительность нашей страны, в ней представлена лишь малая часть всех произрастающих на земле древесных и кустарниковых пород. Лесоводы и ботаники СССР делают многое, чтобы отобрать из иноземных пород лучшие виды и формы, способные произрастать в наших лесах. Но пока «иноземцы» встречаются чаще в дендропарках, чем в лесу.