Над лесами Якутии

148 миллионов гектаров леса

Передо мной карта лесов Якутии, составленная в 1932 году, с маршрутами, которые проложили по этому краю исследователи начиная с А. Ф. Миддендорфа (1844) и кончая современниками.

Изученные ими территории — это узкие полоски, которые идут главным образом вдоль рек. Как ничтожны они в сравнении с громадной не обследованной площадью Якутии!

Такое положение в ту пору было характерно не только для Якутии, но и для Западной и Восточной Сибири, Дальнего Востока и даже севера Европейской части СССР.

К 1932 году удалось обследовать лишь четверть всей площади лесов СССР. Но этот год справедливо считается переломным.

С этого времени в нашей стране стали применять новые методы исследования лесов. Трудно пробираться исследователям по глухой тайге, гарям и болотам. Долгие месяцы нужны для изучения сравнительно небольших участков. Иное дело на самолете: лесные инженеры облетают за несколько часов огромные лесные массивы, успевая сделать необходимые наблюдения. С борта самолета легко нанести на карту не только покрытые лесом площади, но и господствующие породы, возраст и качество лесов, гари, болота, вырубки...

Большую помощь при обследовании лесов оказывают аэрофотоаппараты. Реки, болота, озера, состав леса и высота деревьев — ничто не ускользает от зоркого объектива, а специальные приборы помогают потом прочесть, расшифровать фотоснимки. А если нужно более подробно изучить тот или иной участок, те же самолеты доставляют туда на земные изыскательские партии.

Благодаря аэрометодам за короткое время удалось достигнуть колоссальных успехов. Сейчас карта лесов Якутии выглядит совершенно иначе, чем двадцать пять лет назад. Теперь на ней «белых пятен» не найдешь!

В Якутии 148 миллионов гектаров леса.

Сколько древесины можно извлечь из лесов Якутии? Судите об этом пo ее запасу, который исчисляется в 7,5 миллиарда кубических метров: Ежегодный прирост пополняет его еще на 88 миллионов кубических метров.

Мне привелось в составе одной экспедиции пересечь на самолете в нескольких направлениях Якутию и познакомиться с ее лесами.

Было это осенью. Путь наш лежал из Красноярска на Киренск, маленький городок на берегу Лены. Оттуда мы должны были лететь на Якутск.

...Большой двухмоторный самолет поднялся над аэродромом.

Участники нашей экспедиции удобно разместились на откидных сиденьях, а двое аэросъемщиков расположились у больших аэрофотоаппаратов, которые, подобно маленьким пушкам, выглядывали из открытых окон самолета. С помощью этих приборов, каждый из которых с трудом поднимали два человека, нам предстояло сфотографировать расстилающуюся внизу местность.

Невысокие лесистые горы проплывали под самолетом. Куда ни взглянешь — всюду глухая тайга. Только в долинах больших рек изредка мелькали поля и строения да узкие ленты дорог — следы жизни и деятельности человека.

Самолет пересек край среднесибирского плоскогорья и вышел на Лену. Но здесь облака заволокли всю поверхность земли. Пришлось прервать съемку, а тут еще наш самолет стало бросать из стороны в сторону. И, когда показался наконец Киренск, мы с облегчением вздохнули.

Киренск — старинный город. Каждый дом, каждые ворота напоминают, что это город лесной. Дома, сараи, заборы построены из толстых лиственничных бревен, посеревших от времени. Тротуары тоже деревянные. Вдоль реки Лены тянется набережная, обсаженная деревьями. У причалов пристани много судов, и громадных барж, и мелких долбленых челноков. Киренск издавна славился как город деревянного судостроения. Киренские суда плавали по всей Лене, доходя до ее устья. В прошлом они доставляли хлеб, соль, лес, а сейчас, кроме того, машины, промышленные товары, удобрения.

В Киренске нам пришлось заночевать, и я воспользовался этим, чтобы вечером побродить с ружьем в его окрестностях.

Как только я отдалился от аэровокзала, меня встретили в пойме реки Лены густые заросли ивняка, березы и осины. Казалось, что я нахожусь где-то под Москвой, а не за четыре тысячи километров от нее, в Восточной Сибири.

Под пологом ив бурно разросся вейник. В двух метрах от земли висели на ивах пучки сухой травы, обломки сучьев, куски коры. Это весеннее половодье оставило здесь следы своего буйного разгула.

С трудом вырвался я из этих густых зарослей и поднялся на довольно высокую надпойменную террасу. Облик леса резко изменился. Мне даже показалось, что я приближаюсь к сосновому бору, тоже похожему на подмосковные. Но, подойдя к нему вплотную, я увидел могучие, устремленные вершинами к небу лиственницы.

Безраздельно господствуя в Восточной Сибири, порода эта занимает в Якутии около девяноста процентов всей лесной площади.

Во многих отношениях примечательная древесная порода лиственница — единственное хвойное дерево, которое сбрасывает на зиму свою хвою. Такое свойство служит ей защитой от сурового климата Восточной Сибири. Дело в том, что в условиях зимы в этой части Сибири почва глубоко промерзает и поэтому деревья не могут извлечь из нее воду Между тем влага с помощью хвои испаряется. Способность лиственницы терять хвою помогает ей существовать без поступления влаги из почвы. Предполагают, что предки лиственницы были вечнозелеными деревьями, а потом, приспособившись к холодам, они приобрели замечательное свойство переносить сильнейшие морозы и произрастать в условиях вечной мерзлоты.

Древесина лиственницы отличается исключительной прочностью. Она очень медленно разрушается даже в воде, и поэтому ее используют для различных подводных сооружений. А из прозрачного желтоватого, густого смолистого сока лиственницы при перегонке получают канифоль и скипидар.

В Якутии обитает преимущественно даурская лиственница, которая отличается от сибирской некоторыми особенностями строения и размерами шишек. Она расселилась по всей Восточной Сибири и Дальнему Востоку. Растет она на различных почвах, но хорошо развивается только на плодородных и преимущественно на богатых известью.

Подобно березе в Подмосковье, лиственница в Восточной Сибири выступает в роли породы-пионера. Она не боится морозов, быстро растет, особенно в молодости, и поэтому легко «осваивает» новые территории.

Но светолюбие мешает ей удержать занятую территорию там, где климатические и почвенные условия благоприятствуют существованию других пород. Под пологом лиственницы появляются ель, пихта и кедр, которые постепенно вытесняют ее.

...Надвигался вечер, и надо было возвращаться. Солнце медленно опускалось, подернув оранжево-красной кисеей небо, гладь реки и зеленовато-желтые лиственницы на крутых, обрывистых берегах Лены.

Ночь мы провели в уютных, чистеньких комнатках аэровокзала, а наутро, подкрепившись завтраком, снова двинулись в путь.

Лиственница - единственное хвойное дерево, сбрасывающее на зиму свою хвою

Под нами однообразное, ровное плато, покрытое лесами. Болота здесь редки. Этим восточносибирская тайга резко отличается от западносибирской. Причина кроется не только в более континентальном климате, но и в характере растительности, рельефа и геологического строения. Лиственница светолюбива к образует сравнительно редкие древостой. Поверхность почв здесь прогревается больше, влаги накапливается меньше, чем в темном хвойном лесу, и поэтому заболачивание гораздо слабее. Кроме того, приподнятость над уровнем моря усиливает поверхностный и грунтовой сток влаги. Важно и то, что во многих районах Восточной Сибири и Якутии близко к поверхности залегают коренные породы, более богатые по своему минеральному составу, чем четвертичные отложения, распространенные в Западной Сибири. Такие породы обогащают почвы, и травяной покров развивается на них лучше, чем моховой.

Самолет шел на высоте двух тысяч метров. Внизу поблескивала Лена. Она то приближалась к нашему маршруту, то вновь удалялась. Река здесь зажата в обрывистых берегах — «щеках».

Владимир Афанасьевич Обручев писал, что у путешественника, плывушего по Лене, неизбежно должно возникнуть впечатление, что река протекает по горной стране, так как над водой возвышаются обрывистые утесы в несколько сот метров или округлые холмы, поросшие лесом. Но с самолета картина представлялась другой: громадная ровная поверхность, сплошь покрытая лесами, изрезанная долинами рек, из которых самая большая — Лена.